Глава 1.

По одной из самых криминальных улиц Хелмута шёл бродяга, закутанный в старый дешёвый плащ. Капюшон плаща был так сильно натянут, что скрывал лицо незнакомца. Человек свернул за угол и остановился. Прислушался, принюхался, – заметил запах уличных отходов, псины и кое-что ещё. Он насторожился, протягивая руку к своему мечу. Это был чисто условный рефлекс незнакомца.

Их было четверо, как позже услышал, а затем и увидел человек в плаще. Люди были мощного телосложения и ступали с некоторой косолапостью. Послышался скрежет кольчужных колец и тяжёлое сопение преследователей. Человек в плаще был готов к нападению, но прежде хотел узнать, кто эти люди, шедшие за ним.

Он вышел из-за угла и чуть не столкнулся лицом к лицу с четвёркой. Он молчал и ждал, пока заговорят другие.

- Мы нашли тебя, - раздался басистый голос одного из них.

- Рад. Чем обязан за такую честь? – спросил человек в плаще.

- Смейся, смейся. Жизнь твоя скоро кончится. Ты убил нашего брата.

- Возможно. Но я в этом не виноват, такова игра. За неё надо платить.

- А нам не нравится, что наш брат горит в Огненном Царстве, а ты расхаживаешь по улицам Хелмута, - третий сплюнул на землю.

- Хм, я думаю, что это не очень справедливо. Я честно выигрываю бои, а смерть противников – не моя вина.

- Мы знаем про тебя всё, эльфийское отродье! Ты всегда прячешь своё лицо под маской, но нас не проведёшь. А сейчас ты присоединишься к своим паскудным предкам!

Четверо братьев вынули оружие: кинжал, два меча и топор. Человек в плаще показал свою игрушку – меч, на эфесе которого красовалась миниатюрная мозаика из драгоценных камней, а клинок содержал какую-то надпись на эльфийском языке.

Зазвенела сталь. Братья напали. Они действовали не сообща, и это помогало обладателю плаща. Он отбивал удары с легкостью, кинжал разломился на две части. Человек взял какую-то палку, валявшуюся на земле, и путался ей защищаться. Он даже не понял, что умирает.

Другие наступали более уверенно и угрожающе. Они были озлобленны ещё одной смертью. Эльф отступал и парировал. Он постепенно уставал, зная, что долго это продолжаться не может. Противники тоже немного выбивались из сил, но их было больше. Эльф выронил свой меч, а когда в мгновение ока устремился за ним, над головой его прошёлся топор, впившись лезвием в каменную стену. Безоружный враг атаковал кулаками, за что поплатился жизнью.

Осталось два меча против одного. Эльф с облегчением вздохнул. Они нападали как-то машинально, уже безнадёжно, но не отступали, не бежали от своей смерти. Один из братьев попытался отвлечь противника ложным выпадом, но отвлёк лишь своего брата, который покачнулся и упал землю.

Последний пришёл в себя и попутался убежать, преградив дорогу для эльфа соломенными тюками, лежавшими около одного из домов. Но человек бежал медленно, слишком медленно для эльфа. Убегающий развернулся и получил удар меча в грудь. Мгновенно на коричневатой одежде расплылись тёмные пятна. Человек в последний раз занёс свой меч, который был мгновенно отбит, и неуклюже повалился на спину, издавая предсмертные стоны.

- Да сохранит их души Матушка-земля, - еле слышно произнёс эльф, преподнося сложенные ладони ко лбу.

Он вытер об одежду убитого свой окровавленный меч и пошёл своей дорогой в гостиницу “Лунный свет”, что находилась в другой части города в богатом районе. Он знал, что трупов завтра уже не будет. Каждый день ранним утром в этом районе увозили хоронить десять – пятнадцать человек.

Его звали Гелебрин, и был он эльфом, величественным Edhel, который исчезли уже давно. Когда-то он искал их, помня ещё образы своих родичей, но потом прекратил бессмысленные поиски и стал жить своей жизнью, тоскуя по ушедшему. Он уже не так дорожил жизнью, как прежде и зарабатывал боями на аренах, где никогда ещё не проигрывал, но не раз после боя лежал при смерти. Что он эльф знали только немногие люди, которые в каждом городе зарабатывали на нём деньги. Им было всё равно, с кем связываться, лишь бы золотые монеты звенели в их карманах. А он снова натягивал на себя капюшон плаща и шёл своей дорогой.

Теперь он здесь наследил, и нужно было поскорее убираться из Хелмута, пока не пришли другие родственники поверженных им противников.

Как только Гелебрин добрался до своего номера, он начал собирать свои немногочисленные пожитки и распорядился запрячь лошадь для путешествия. Когда его походный мешок был собран, эльф натянул на себя тёплый шерстяной плащ и вышел к хозяину гостиницы с целью отдачи всех долгов. Вскоре Гелебрин уже скакал на резвом коне, покидая небольшой город.

 

В городе Адироне наступала зима. Первый снег кружился в танце, ласково ложась на замёрзшую землю. Дети отлучались от домашних дел и выбегали на улицу поиграть в снежки и слепить любимого круглого человечка с картошкой вместо носа.

А в замке барона Нивена всё было более спокойно. Маленьких детей здесь не было. Дочери и сыновья старого Вальтера уже давно выросли и занимались своими делами. Девушки - две сестры лет семнадцати – занимались вышиванием, а сыновья уехали на охоту на рассвете и вернуться должны были к завтрашнему обеду. Вальтер Нивен сидел в своей комнате у камина и читал отчёты о доходах. Слуги отдыхали, а замок будто находился в беззаботной дрёме, которую нагоняла погода.

Не расслаблялся только маг Ранвир, вдалбливая своей молодой ученице формулы магических эликсиров.

- Ну, я же сказал тебе, что нужно белая роза, а не жёлтая! Посмотри, ты разнесла тут всё в пух и прах, - кричал Ранвир на практикантку.

- А я и положила белую розу, это ты муравьёв переложил, а может, и бороду в котёл засунул, - не унималась ученица.

- Да как смеешь, Анна?! Моя магическая практика больше, чем твоя жизнь, а ты говоришь, что я что-то напутал, - маг посмотрел на свою длинную бороду, концы которой были мокрыми.

Аннавель тихо хихикнула, а Ранвир обиженно нахмурился.

- Давай попробуем ещё раз, - сдержанно пробурчал маг.

И они заново начали колдовать над котлом. Аннавель уже заканчивала обучение и вскоре должна была покинуть замок в поисках своей судьбы, но маг привязался к этой девчонке и воспитывал её как собственную дочь. Анна многому научилась у Ранвира и тоже сильно породнилась со стариком, но такова была жизнь и через несколько дней она уедет отсюда навсегда.

Ученица Ранвира успешно закончила приготовление последнего учебного зелья, и маг отпустил её немного погулять. Аннавель накинула на себя плащ и надела высокие кожаные сапоги, выбегая во двор, где летали голуби, сливавшиеся с белым снегом.

Анна села на бревно в замковом саду и задумалась. Мысли её погрузились в воспоминания, но она знала, что это не её прошлое. Она видела перед собой большой зал, полы которого были из мрамора, а стены переливались сотнями цветов, отражая пламя свечей. В этом зале в беззаботном танце кружились прекрасные существа, которых Аннавель никогда не видела раньше. Это были не люди, а более прекрасные создания. Мужи и девы, их грации мог бы позавидовать любой лебедь, а лица напоминали лики божеств, забытых временем. Острый уши пробивались через волосы необычных цветов, излучавших свет.

На возвышении в серебряном троне восседала самая красивая из этих созданий. Она была одета в белоснежное платье с серебристой вышивкой, изображающей цветы лилии, а на челе её красовалась роскошная диадема. Некий юноша скрестил руки на груди и поклонился ей. Затем он подал прекрасной деве свою руку, и через мгновение они были подхвачены волшебным танцем.

Аннавель открыла глаза, и видение исчезло. Остался лишь холод, окутавший девушку с ног до головы. Она увидела, что ноги её совсем замело снегом, и поспешила вернуться в замок.

Через неделю для Аннавель устроили прощальный обед, после которого маг торжественно вручил ей грамоту, подтверждающую окончание обучения основам магических искусств, рекомендательные письма от своего имени и имени барона Нивена.

Сам Вольтер Нивен за службу в замке наградил молодую магичку увесистым кошельком с деньгами.

Горячо распрощавшись с обитателями замка и забрав свои личные вещи, Аннавель поспешила в город, чтобы не остаться ночью на дороге одной. Она вскочила в седло вороного коня и галопом поскакала на восток, в Адирон.

 

Гелебрин ехал верхом на коне по просторной улице Адирона. Он искал в незнакомом городе место, чтобы скоротать там ночь за кружкой эля, а утром снова отправиться в путь. Вскоре эльф увидел деревянную вывеску со стёршимися буквами и кружкой, нарисованной сбоку. Он подъехал ближе, отпустил своего Снежка и зашёл в таверну.

В зале таверны царил полумрак. Посетителей было немного, и почти все столы пустовали. Гелебрин разместился в самом дальнем от входа углу таверны. Он поправил капюшон плаща и положил свою дорожную сумку на лавку.

Вскоре появился парнишка, чтобы принять заказ.

- Что желаете, милсдарь?

- Самого лучшего эля, - ответил эльф.

- Кружку? Кувшин? Бочонок?

- Кружку. Ещё чего-нибудь перекусить. На ваше усмотрение, - эльф слегка поморщился и кинул на стол две золотые монеты.

- Да, на это можно устроить целый пир! – просиял парень.

- Позаботьтесь об этом.

Человек с подносом быстро исчез из виду. Через некоторое время появился хозяин заведения с подносом, на котором размещалось множество всякой снеди. О том, что появившийся человек был хозяином таверны, можно было судить по его сытной и довольной физиономии.

Вскоре поднос приземлился на стол.

- Приятного аппетита! – просиял он.

- Благодарю. Позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы особенно настойчивые ваши клиенты не подсаживались ко мне с пьяной болтовнёй. Видите ли, я слишком утомился за время своего путешествия.

- Хорошо, милсдарь, как пожелаете, - человек вернулся на своё место у кассы, а эльф тем временем принялся за еду.

Пару часов спустя на улице совсем стемнело. В зале таверны зажгли свечи и фонари. Посетители всё приходили, и, казалось, конца им не будет. Пустых столов уже не было, и люди подсаживались к чужим компаниям и одиноким гулякам. Появились девушки. В простеньких платьях, с заплетёнными косами, они подсаживались к мужчинам с увесистыми кошельками на поясе.

Гелебрин задумался. Он уже плотно поел и хорошо выпил. Мягкое тепло растеклось по его жилам и притупило душевные муки. Мысли потекли ровной струёй, а воспоминания захлестнули разум.

Эльф пристально смотрел на горевшую свечу, словно пытаясь взглядом её затушить. Но свечи он не видел. Он видел огромные корабли с золотыми парусами. Их было тысячи, и на каждых реяли разные флаги. Ему грезились высокие водопады, вода которых шумно падала в морские волны, разбиваясь о скалы. А за водопадами показались леса, населённые загадочными существами. Эльф дышал воздухом свободы, паря в голубом небе.

Он слышал звонкий смех своих друзей и их голоса. “Lasto na ‘wilith! Lasto na nen! Lasto na chae!” - говорили они: “Прислушайся к воздуху! Прислушайся к воде! Прислушайся к земле!” Но он не понимал речи своих друзей и не мог вспомнить, как говорила с ним земля.

Гелебрин потянулся к кружке эля и одним разом опустошил её. И заказал ещё, кинув парню с подносом ещё одну монетку. Деньги у эльфа были.

К его столу кто-то снова приблизился. Гелебрин приподнял голову и понял, что это не парень с подносом. Кто-то другой. И, как и эльф, подошедший был одет в плащ с капюшоном.

- Простите, можно присесть? – спросил приятный женский голос.

- Конечно, - сам не знаю, почему сказал эльф.

Девушка присела практически напротив Гелебрина и стала ждать. Но парень с подносом так и не появлялся, занятый многочисленными заказами. Эльф тоже устал ждать. Чего? Он не знал. Гелебрин поправил капюшон, и его соседка сняла плащ.

Её светло-русые волосы были заплетены в толстую косу, обвивающую голову. Лицо было приятным, светлым и женственным. В меру пухлые губы были чуть подкрашены, а славный небольшой носик порой морщился от запаха нагоревшей свечи. Голубые глаза – эльф успел заметить, что они были голубыми – были наполнены утомлением, а длинные ресницы открывались с усилием. Девушка была одета во что-то тёмно-синее и держалась величественно, хотя и немного неуверенно.

“Королева, не меньше”, - подумал эльф, слегка улыбаясь. Его позабавило то, с каким интересом он наблюдал за незнакомкой. Со стороны, вероятно, это выглядело глупо.

Именно со стороны рассматривала девушка странного типа, напротив которого сидела. Она могла использовать нехитрое заклинание не больше нескольких минут, чтобы никто не заметил, в особенности – наблюдаемый. Анне хватило этого только на то, чтобы увидеть его сверкающие во мраке глаза и едва заметную улыбку.

Девушка фыркнула. Где же шлялся этот несносный мальчишка, из-за которого она сидит здесь голодная? Она посмотрела на человека, напротив которого сидела, и встретилась с его глазами, отражающими теперь уже ярче огонь свечи.

- Простите, можно? – указала девушка на красное яблоко, лежащее на столе.

- Да, да, угощайтесь. Парень с подносом появится не скоро, - Гелебрин выругался про себя.

Аннавель взяла яблоко и надкусила его. Она взглянула на свечу и задумалась. Вернее, снова загрезила. Перед её глазами в одно мгновенье пронеслись несколько картин. Корабли, водопады, леса и небо… и голос. Её голос, говоривший, что мир прекрасен, и нужно только прислушаться к нему. Но она никогда не умела, да и не могла уметь, слушать музыку ветра, песни воды и шёпот земли. Она грустно улыбнулась.

- Воспоминания? – спросил человек, сидящий напротив Анны.

- Не мои, - неуверенно сказала она.

- Разве такое может быть? – удивился Гелебрин.

- Не знаю.

- Забавно.

Девушка кивнула.

Эльф замолчал. Он не хотел говорить, но что-то словно заставляло его.

- Вы впервые в Адироне? – внезапно спросила она.

- Да, впервые. И случайно. Обычно я путешествую вне городов и… вне дорог.

- Разве такое возможно? – изумилась Аннавель.

- Возможно. Лесными тропами, степями, древними дорогами.

- Хм, интересно. Значит по лесу, где полным-полно леших, кикимор, ведьм и другой нечисти, ездить безопасно?

- Ну, для кого как. Люди иногда бывают хуже, чем кикиморы, - заверил Гелебрин.

- Вы говорите так, будто вы не человек, - Анна положила остатки яблока на стол. – Знаете, я слышала, что несколько тысяч лет назад существовала раса, которая жила бок о бок со всякого рода нечистью. Говорят, они были мудры и обладали особой магией.

- Сказки, - прокомментировал Гелебрин, ругаясь про себя.

- Может быть.

Аннавель поняла, что её собеседник не маг и не друид. Маги и друиды точно знали, что эта раса существовала. Они даже знали языки этой расы и выдвигали многочисленные гипотезы о причинах исчезновения мудрого народа. Но от всего мира это держалось втайне, и лишь своим ученикам под страшными клятвами раскрывали они эти тайны. Сотни лет назад вообще мало кто упоминал об этих существах, но было известно, что они пришли в этот мир первыми, и ушли, как предполагают, тоже.

Обычные же люди считали такие истории легендами, либо проклинали таинственный народ, о котором говорили предки. Дескать, противные существа чуть не уничтожили мир. Но говорили много, а кто знал, где спрятана правда. Мир вообще хранил в себе множество загадок и тайн, и явно не одним людям предстояло открыть эти тайны и решить загадки. Так считали, казалось, мудрые, но сами люди возносили только себя.

- Если хотите, ешьте, - предложил эльф.

- Ох, ну что вы, у меня достаточно денег…

- Во-первых, о деньгах здесь лучше вовсе молчать, иначе вы можете остаться без них, а во-вторых, я вижу, что вы хотите есть, а парень явно придёт не скоро. У него проблемы с компанией у входа и в середине зала.

Аннавель повернулась и увидела, что, действительно, юноша пытается утихомирить клиентов с их дамами и подать заказ ближним столикам.

- Хорошо, - пожала плечами девушка. – Спасибо за приглашение.

- Всегда, пожалуйста, - улыбнулся Гелебрин, нервно играя со своим кольцом. Он уже был немного пьян, иначе не стал бы так долго разговаривать с этой девушкой. Тем более что, судя по всему, она была чародейкой. Эльф опустошил ещё одну кружку, заметив, что эль не самого лучшего качества.

- И как же зовут моего спасителя? – спросила она, немного перекусив.

- Герин, - солгал эльф, пропустив слог, - А вас, юная чародейка?

- Аннавель, - сказала она, смутившись.

- И что же привело столь прекрасную особу в столь отвратительное место?

- Ну, выбора у меня не было. Города я практически не знаю, ехала наобум, и судьба привела меня сюда.

- Судьба! И вы верите в судьбу?

- Верю.

Гелебрин промолчал.

- Послушайте, Герин, вы уже столько знаете обо мне, а совершенно ничего не знаю о вас. Кто вы?

- О, это тайна, скрытая за семью печатями, - честно признался он.

- Вы шутите.

- Ни за что. Попробуйте угадать, кто я и я стану вашим рабом, - предложил эльф. – Три попытки.

Опасную, очень опасную игу он затеял, с очень опасным человеком. Если она узнает, кто он, об этом завтра узнает весь мир. Гелебрин не хотел этого. Вдруг кто-то из его сородичей живёт в этом мире, а значит, он подвергнет их смертельной опасности. Ведь люди очень пугливы и там, где нет опасности, они её найдут. Но эльф не хотел торопить события. Он решил дать шанс девчонке, шанс быть живой. Если она не угадает.

- Вы не маг и не друид. Что вам здесь делать в таком случае? Очень жаль, что я не вижу вашего лица, но, скорее всего вы не желаете, чтобы кто-то его видел. Почему? Шрамы? Родимые пятна? Не скажите, - Анна заметила, как человек покачал головой. – Вы не можете быть рабочим. Они так не разговаривают. Богатый купец?

- Нет. Вторая попытка.

- Да, ваши манеры не похожи на манеры обычных купцов. Вы не солдат, даже не бывший. Я думаю, что вы не слишком стары. По крайней мере, по голосу вам не больше тридцати. Скорее, меньше. Возможно, я не права. Вы не наёмник?

- Увы! Последняя попытка, - с улыбкой и некоторым облегчением промолвил Гелебрин.

- Так, король, князь отпадают. Чиновники тоже, они, наверное, заходить сюда боятся. Плащ… ну, конечно, вы часто путешествуете, скитаетесь. Ткань дорогая, но немного потрёпанная. Вы не бард?

- Нет, - рассмеялся эльф, - я не бард, хотя мог бы стать им.

Гелебрин перевёл дыхание. Удивительно, но девушка угадывала только род занятий. Не расу, а профессию. Как раз ей у Гелебрина не было. А рас в мире было много. Люди, гномы, эльфы, вампиры, леприконы, которые с гномами ничего общего не имеют, феи, великаны, гоблины. Их было больше, намного больше. Гелебрин мог походить и на гоблина, потому что лицо было скрыто, вампиром он тоже мог быть, даже полувеликаном, потому что они представляли собой таких же людей, только немного выше. Да и великаны были всего в два раза выше человека. Нет, не знание расы нужно было девушке. Да, похоже, он бы слишком пьян.

- Так кто же вы?

- Я? Вор, – снова солгал он.

- И не боитесь мне это просто так сообщать? – глаза девушки заблестели. “Впервые имеет дело с жуликами”, - подумал эльф.

- Не боюсь, - вслух сказал он.

- Правильно делаете. Всё равно я никого здесь не знаю. Какая гарантия, что я не сообщу об этом такому же вору, и что вы меня вместе с ним не убьёте?

- Не лишено логики.

- И как вы живёте? – с интересом спросила Аннавель.

- Путешествую по лесам, выхожу на тракты исподтишка и граблю обозы.

- Один?

- НУ, что вы. Конечно, нет. У меня есть банда, и она сейчас направляется в условленное место. Я тоже, но один. Были свои дела.

- Ясно. И всё-таки я не верю, что вы вор. Есть в вас, Герин, что-то такое, что заставляет вас думать не как о преступнике.

- А о ком? – удивился эльф.

- Не знаю, к сожалению, не знаю. Это кольцо, - девушка указала на кольцо, которое эльф долго не надевал на палец, а просто держал в руках, поигрывая. На золотом кольце было изображено дерево с серебристыми ветвями и редкими листьями, - вы его украли?

- Нет, нашёл, - в который раз солгал эльф. Он помнил это кольцо столько лет, сколько помнил себя.

- Удачная находка. Берегите её, вещь дорогая и очень красива.

- Буду беречь, раз вы попросили.

- Я просто дала совет, - отозвалась Аннавель.

- Тогда благодарю за совет. А сейчас извините, но в таком состоянии я, пожалуй, больше не смогу находиться. Завтра мне предстоит долгий путь и будет лучше, если его я продолжу на ясную голову. Прощайте!

- До свидания! – сказала девушка, когда Гелебрин встал и поклонился ей.

Странный человек ушёл, и Анна тоже решила снять на верху комнату, чтобы немного передохнуть. А завтра она с “ясной головой”, как сказал вор, решит, куда держать путь.

Она подошла к хозяину заведения, протянула ему пару монет и попросила кого-нибудь провести её в комнату.

Комната была неубранная. На полу валялся мелкий мусор, на кроватях были постелены не свежие простыни, и повсюду воняло крысами. Аннавель перевела дыхание и закрыла за собой дверь. Затем она вытащила из своего дорожного мешка кусочек дерева, обёрнутый тканью, произнесла какие-то слова, и в мгновении ока странный предмет превратился в небольшую кровать, еле уместившуюся рядом с неубранной. Несложным заклинанием Анна придвинула появившуюся кровать ближе к окну, из которого шёл холодный, но свежий воздух, и растянулась на своём ложе.

С очень странным человеком она познакомилась сегодня. Он сказал, что он вор, но воры ли так достойно держаться в обычном трактире? Она не знала этот класс людей, а если и знала, то слишком плохо. За время обучения Аннавель встретила немало людей из разных слоёв общества. Она изучала их манеры говорить, жесты и делала свои выводы относительно этого. Ранвир всё время говорил ей, что она должна достаточно хорошо знать людей, чтобы при первой встрече понять, с кем именно придётся иметь дело. Сегодня Анна была сбита с толку. Вор. Нужно было знать и их, чтобы уметь защищаться.

Но даже не то, что он был вором, не имело особого значения. Словно внутренний голос подсказывал девушке, что этот человек был очень не прост и даже необычен. Даже энергия от него исходила необычная.

Так с мыслями о странном человеке Аннавель уснула. Проснулась она поздно утром. Поинтересовавшись о человеке в плаще, Анна узнала, что он уехал с рассветом, и даже не позавтракал. Девушке тоже не в досуг было задерживаться в таком месте, и она тоже отправилась в путь. В долгий путь, чтобы обрести себя и найти свою судьбу.

 

Молодая женщина бежала по лесу в поисках подорожника. Босые ноги тонули в траве, ступая по тёплой земле. Нужного растения нигде не было. Или глаза стали подводить Анну? Нет. Она улыбнулась, заметив среди нескольких деревцев густые заросли подорожника. Как-то странно они смотрелись на фоне молодых деревьев, но Анна только пожала плечами и приготовила свой небольшой серп. Она осторожно срезала несколько десятков листьев и свернула их в лоскут ткани. Затем Анна положила в узелок серп и неспешным шагом пошла прочь из леса.

Она вышла на поляну, улыбнулась утреннему солнцу и упала в высокую траву с маленькими беленькими цветочками, отбросив подорожник. У Анны было хорошее настроение в этот момент и хотелось чего-то особенного. Ну, капание в молодой траве, конечно, не слишком особенно, но её это немного развеселило. Женщина, мурлыча, словно кошка, наслаждалась теплым солнцем, которое подарила середина пролетня. А потом наступит разноцвет и будет совсем жарко в этих краях.

Так Анна и задремала в солнечных лучах от пьяного аромата леса и трав. Ей снился сон. Замок близ Адирона, где она некогда жила и была счастлива. Она бегала по замку в поисках Ранвира, но маг, как всегда, пропадал неизвестно где, и просто так найти его было невозможно. Притомившись от бесконечных поисков учителя, Аннавель облокотилась на подоконник и посмотрела в окно, где в волшебном танце кружились пушистые снежинки. Она легко улыбнулась, подумав об игре с сельскими детьми.

Анна открыла глаза и улыбнулась. Очень редко она вспоминала времена своего детства, но очень любила их вспоминать. Старый замок, старого барона и его очень добрых и приветливых детей. И снег, который падал на крыши башен и небольших домов рабочих.

Сейчас же были тёплые дни, а края эти не часто зимой видели снег. Здесь, близ города Дереба, климат был немного теплее, чем в Адироне, поэтому сюда она с кочующем племенем приезжала на зимовку в листопад и уезжала отсюда в конце весновея. Но в этом году они задержались на целых два месяца из-за тяжелой болезни вожака.

Анна вскочила с места и, подхватив свой узелок, быстро побежала в сторону табора, прощаясь со здешними местами.

Когда она прибежала на место долгой стоянки, всё уже было собрано. К Анне подошла старая Эстер, что-то напевая себе под нос.

- Вернулась, детка? Тяжело расставаться с этими краями надолго? – на лице старухи появилось подобие улыбки.

- Нет, я уже привыкла, бабушка, - с улыбкой ответила Анна.

- Но я вижу, что ты грустишь. О чём?

- Пустяки.

- Ну, как знаешь. Мы скоро отъезжаем, не потеряйся.

- Не первый год и не первый раз, - отозвалась Анна.

Она жила в этом таборе уже больше девяти лет. Этих людей обычно называли бродячим народом или скитальцами. У них не было постоянного дома, и они путешествовали по миру, делая небольшие остановки. Но всегда они возвращались в эти достаточно тёплые края, чтобы перезимовать. Бродячий народ обычно занимался разводом лошадей, а, останавливаясь у больших деревень, они устраивали для местных музыкальные номера. За это частенько доставались странникам продукты питания. Так и жили они, свободные, словно ветер и всегда весёлые, а когда становилось грустно, пели песни.

Аннавель встретила табор случайно, направляясь в Наир. Таборный разрешил ей жить с ними, если сможет. И она смогла. Анна несколько лет практиковалась в Ордене Лилии в Хелмуте, после чего около года жила в Альфарете, а потом решила поехать в Наир, чтобы вступить в Орден Синей Розы. Встретив же странников, она заинтересовалась их магией и предсказаниями. Женщины этого народа с детства обучались искусством гадания и славились наиболее точными предсказаниями. Так около семидесяти лет назад одна предсказательница из бродячего народа предсказала юному принцу Шеата долгую болезнь, после которой он найдёт себе невесту, женится на ней и народит ей троих детей. После исполнения предсказания принц, ставший к тому времени королём, велел разыскать гадалку и наградить её мешком золота. Предсказательницу нашли, но золота она не взяла, сказав, что за всё было заплачено сразу.

Женщина села в кибитку старухи Эстер и табор тронулся. В кибитке ехала ещё внучка Эстер, Индира, с которой Анна была в хороших отношениях.

- Индира, дай-ка мне зеркальце, - попросила Аннавель.

Девушка послушно протянула небольшую вещицу. Анна принялась рассматривать своё лицо. Оно было немного обветренным, но таким же молодым, как и пятнадцать лет назад, когда юная чародейка покинула своего первого учителя. Хотя глаза Анны за это время стали ещё более выразительными, а волосы – более густыми.

Аннавель вернула зеркало и стала перебирать свои вещи. За много лет их стало заметно больше, хотя чародейка выкинула много ненужного, чтобы не захламлять свой сундук, в котором всё еле-еле умещалось. Наконец, Анна нашла свои старые серьги с аметистами, которые покупала некогда в Альфарете. Она одела их и закрыла свой сундук.

- Погадай мне, Эстер, - попросила Анна, когда стало совсем скучно.

- Сейчас, только карты достану, - старуха порылась в складках многочисленных юбок и выудила оттуда колоду карт. Она перемешала их и начала раскладывать.

- Да, дорога у тебя, Анна, ну, ты сейчас как раз едешь. Потом ты ненадолго остановишься, это мы когда первые дни лета отмечать начнём. Болезни не будет, вот, видишь карту, это здоровье. Пролетень закончится без бед, а вот разноцвет… здесь тебе на пути встанет человек… нет, не человек. Я не знаю, кто это и что это, но это что-то заставит тебя изменить жизнь и судьбу. Знаешь что, не понятен мне этот кто-то. Вроде король, да нет, тут рядом шестёрка. Детка, не знаю… я думаю, это не человек, потому что так обычно нелюди бывают. Но будь осторожна в разноцвет, мой тебе совет. Ты знаешь, что предсказание зависит и от того, как ты поступишь, зная своё будущее.

- Да, хорошо, - только и смогла сказать Анна. Что нехорошее забрело теперь в её душу после слов Эстер. Но бабка не врала, и лучше знать, что будет.

 

Гелебрин ехал прочь из Канопса. Он любил море, но нужны были деньги, а здесь не было ничего такого, где можно было заработать. Эльф, покидая некогда Хелмут, направлялся к побережьям Бронзовых морей, но до них доехал не скоро, примерно через три года. Ему помешал хороший заработок в Алькоре, но потом он всё же приехал, куда хотел. И жил у моря, в одном из небольших домиков Канопса больше одиннадцати лет.

Жил скромно, без приключений, словно был в некоторой дрёме. С людьми старался совсем не общаться, а если и выходил на улицу, то натягивал на лицо капюшон плаща. Но эта дрёма прошла сама собою, и захотелось чего-то другого, чего-то большего, чем большой рыбацкий город-порт.

И Гелебрин отправился на поиски чего-то большего. Он часто видел в своих снах образы сородичей и их голоса. Они приходили к нему обрывочными воспоминаниями, оставляя в душе грусть.

Его гнедой весело фырчал, соревнуясь в скорости с ветром, когда эльф выехал из ворот города. За спиной у него был верный меч – его друг, не предававший многие годы. Гелебрин был по-своему счастлив…

 

Глава 2.

Табор остановился у большой деревни Весня. От неё до Дереба они добирались больше, чем полторы недели по равнинам и трактам. В этом году таборный решил не ехать возле гор, а срезать путь, переправившись сразу через реку. Давно они не были у Весни, да и горы порядком надоели.

Шатры и палатки ставили не далеко от въезда в деревню. Был конец пролетня, и начало лето планировали отметить, как подобает бродячему народу. Раньше в назначенном месте собирались все таборы, но сейчас они скорее враждовали друг с другом, чем вели мирную жизнь. Да, раньше… Старая Эстер слушала в детстве рассказы своей бабки о тех временах, когда таборы были в родстве друг с другом и несколько раз в год собирались на праздниках, чтобы повидать родных. Теперь такого не было, и кровные узы давно не соединяют скитальцев.

Аннавель следила за тем, как Дамир с Рохманом тащили её тяжёлый сундук в шатёр Эстер. Мужчины с невероятным трудом держали небольшой с виду и аккуратный сундук, и хозяйка тяжёлой вещи могла только с иронией улыбаться этому зрелищу. Вскоре злополучный сундук был поставлен на место, а Дамир с гордым видом вышел из шатра.

- Вы с ним всё-таки справились, - рассмеялась Анна.

- Открой мне его секрет, - нахмурил брови Дамир. Его воинственное лицо обладало неким обаянием, за которое все любили парня.

- Э, нет, так не пойдёт. Забыл уговор: я волшебница и рассказываю лишь то, что хочу рассказывать. Про мой сундук ты меня уже неоднократно спрашивал. Отстань, - женщина слегка нахмурила брови, посерьёзнев.

- Отстать? От тебя? Непозволительно, сестрёнка! Или ты забыла, что я могу рассердиться?

- Не забыла. Ты слишком суров, Дамир, особенно ко мне.

- Я такой, какой есть, Анна. Таким сделала меня жизнь.

- Жизнь? Брось, ты ещё слишком мало знаешь о жизни. Тебе ещё нет и двадцати пяти, а ты так говоришь! – сказала она словно ледяным голосом.

- А ты так стара? Не рассказывай мне сказки о бессмертии магов. Я видел древних старух, колдующих над котлами для любовных зелий, которые мы у них покупали для других людей. Я видел морщинистых стариков, едва держащих свой волшебный посох, чтобы отогнать молнии от своей деревни. После этого не говори, что вы не стареете.

- Те, кто желают быть старыми, не жалеют свои магические силы, стареют и умирают. Те же, кто живёт размерной жизнью, радуюсь солнцу и воздуху, живут вечно. Большего я тебе не скажу, потому что это тайны магии и незачем этим тебе забивать голову.

- Всё равно я не поверю тебе. Я не хочу ссориться с тобой, Анна, и поэтому пусть мы останемся при своих мнениях.

- Пусть, - печально отозвалась она.

- А на праздник я подарю тебе вороного. Лучшего вороного из табуна старого Рафида. Он позволит мне, потому что любит тебя как дочь.

Аннавель кивнула, после чего Дамир ушёл восвояси. Она грустно улыбнулась себе. “Как дочь”. Помнила она времена, когда и Ранвир любил её как дочь, только времена эти прошли, и увидит ли она когда-нибудь своего учителя. А настоящих родителей она не знала. Говорили в округе, где маг и нашёл Анну, что мать её умерла при пожаре, а ребёнка чудом спасли. Отца никто не знал, зато о женщине, жившей с маленькой дочерью, ходили неприятные разговоры. Анна помнила, как в три года, когда она жила ещё с мамой на неё показывали пальцем. Больше ничего не могла вспомнить она, что случилось до пожара.

- Снова задумалась, Анна? Возвращаешься в прошлое. Не хорошо. Мы не вспоминаем прошедший день, мы живём сегодняшним. А если и вспоминаем, то лишь хорошую песню и терпкое вино, - голос Эстер Анна не могла спутать с другими голосами.

- Я знаю, но не могу успокоиться, после того, что ты сказала мне. Что ждёт меня впереди? Смерть? Я не хочу умирать. Слишком долго я училась жить, да так и не научилась толком.

- А кто сказал, что ты умрёшь? Твоё будущее для меня туманно, слишком туманно. Каждый шаг может быть решающим, но, возможно, это обман судьбы и всё будет как прежде. Такое случается, дочка. А ты не думай. Ты живёшь с нами, с бродячим народом, который сегодня здесь, завтра там. Покидает и не вспоминает, просто живёт. Живи и ты, пока ты с нами. А потом видно будет, слишком быстро вперёд тоже забегать не стоит.

- Ты права, бабушка, ты, как всегда, права, - Анна обняла старуха за плечи и посмотрела на заходящее солнце.

Начинался последний день весны. В таборе все готовились к празднику: готовили свежую дичь, собирали ягоды в ближайшем лесу, играли на скрипках и танцевали для сельских жителей. Кое-кто даже гадал. В этот раз этим занимались Индира, Анна и сестра Дамира.

- А что меня ждёт этим летом? – спросила молодая девушка, подходя к Анне.

- Сейчас посмотрим, - ответила та, раскладывая карты. – Летом будет здоровье и работа. Много работать придётся, милая, но награда будет хорошей. Осенью выйдешь замуж. Жених темноволосый и бедный, но работящий и в будущем сможет содержать большую семью.

- Спасибо вам, - просияла девушка, отдавая монетку

- Спасибо не говорят, ручку золотят. Иди, родная, ступай своей дорогой.

Аннавель не понимала, каким образом, но когда она гадала простым людям, то пользовалась таборной манерой говорить. “Милая, родная, позолоти” - всё это бралось из неоткуда, когда крестьянские девушки или юноши приходили за предсказанием. Словно изнутри хотелось подчеркнуть, что она принадлежит этому странному народу.

Очередная женщина протянула Анне что-то ценное и убежала в деревню. Чародейка устало развела руками и ушла в шатёр. Солнце начинало обжигать кожу и хотелось спрятаться подальше от него.

- Анна, ты здесь? – спросил Дамир, подойдя к шатру.

- Да, заходи, - ответила она, расплетая косу.

- Э, нет, выйди ты. Так надо.

Аннавель расправила волосы и вышла из шатра. Неподалёку стоял Дамир, гладивший вороного коня.

- Это тебе, как и обещал, - улыбнулся он.

- Дамир, зачем? – растерялась магичка. Она часто слышала обещания о вороном, но думала, что отец Дамира, таборный Рафид, не разрешит отдать коня ей.

- Просто так, подарок. Ты достойна быть хозяйкой лучшего коня в мире, а не только в нашем таборе. Но этот вороной тоже великолепен, ты сама это прекрасно знаешь.

- Знаю, - улыбнулась Анна. Она подошла к коню, проворно вскочила в седло и понеслась со скоростью ветра в сторону севера. Ветер играл в её волосах, и что-то радостное и светлое было в её сердце.

Аннавель вернулась скоро, помня ещё, что приближалось время празднования. Все уже были на своих местах, играла музыка, и песни были слышны на много миль. Чародейка присоединилась к своим друзьям.

Быстро развели большой костёр, на котором стали жарить барашка, купленного у жителей деревни. Последние сбегались посмотреть на пиршество бродячего народа, потому что много слышали из рассказов стариков, когда были маленькими детьми.

Анна сидела с Индирой и смеялась над девушкой, пытавшейся всеми способами привлечь внимание Дамира. Дамир, тем временем заинтересованно слушал отца, говорившего что-то о планах этого года. В конце концов, девушка рассердилась на неудавшегося поклонника и удалилась в тень.

- Знала бы она, как смешно это выглядит со стороны! – перевела дыхание Индира.

- Бедная, на что она надеется получить от Дамира? – с сожалением произнесла Аннавель. – Его сердце холодно, как лед В Адироне в студень. Его интересуют только кони и бои, а ещё золото.

- Да, но есть ещё кое-что, что для него дороже коней, боёв и даже золота! – сощурилась девушка.

- И что же это? Ещё больше коней и золота?

- Нет, Анна, это ты.

- Я? Девять лет я знаю Дамира, и мы всегда были друзьями. Он мальчишка для меня, Индира.

- Мальчишка или нет, но он пойдёт за тобой на край света, даже если ты не попросишь. Со стороны виднее, подруга, поверь мне. В нашем таборе тридцать шесть молодых женщин, и ни на дну он не смотрел так, как смотрит на тебя.

- Ты меня озадачила и испугала. Да, теперь я буду бояться Дамира больше, чем мышь, которая боится кошки.

- Сыграй нам, Анна! – крикнула Эстер, сидевшая неподалёку от Рафида. Мальчишка принёс магичке скрипку со смычком и улыбнулся.

Анна любила скрипку. Так называли этот инструмент давным-давно, ещё до Последнего дня, когда вода поглотила всех исчезнувших. Они оставили память о себе, которая с десятками тысяч лет забылась, но вновь Пришедшие оставили многие названия такими же, как и до их появления. Так и скрипка осталась скрипкой, даря людям тонкие и прекрасные звуки.

Она заиграла, и табор затих. Раздавались только звуки музыки, рождаемые умелыми руками. Аннавель прекрасно владела смычком, он словно оживал в её руках. У неё был дар, это открыл Рафид, когда чародейка попросила его научить игре на этом струнном инструменте. Год за годом Анна совершенствовала полученные навыки, убегая подальше от табора, а потом играла на праздниках, и все удивлялись чистоте звуков, рождаемых на дивном инструменте.

Инструмент Анны замолчал, и она позвала мальчишку, чтобы тот вернул скрипку на место. Он кивнул чародейке и унёсся прочь.

- Анна, как так можно, всё уметь? – спросила Индира, отпивая вино из кружки.

- А я и не всё могу. Не могу, например, насылать ваши проклятия. Я знаю, что вы иногда пользуетесь ими, если кто-то нападает на табор или приносит ему зло. Не умею я это делать, сколь бы ни училась. Да и много чего ещё не могу. А у вас и научилась только гадать, на скрипке играть, да и на лошадях толком ездить.

- Ты много ещё другого знаешь, и мир окружающий лучше знаешь. Мы вот только то, что нужно для жизни, а ты всего другого ещё больше.

- Да, когда-то знала, - вздохнула Аннавель, - но забыла. За эти годы я многое забыла и чувствую, что очень скоро нужно будет обо всём вспоминать.

- Ты хочешь уйти от нас? – испугалась девушка.

- Нет, пока не хочу, но ты слышала, что говорила тогда твоя бабка.

- Она уже стара и часто ошибается.

- Хорошо, если так и будет, - Анна глотнула немного вина, - хорошо.

Нервно заржали лошади, пасущиеся на лугу. Уже давно стемнело, и нужно было зажечь факелы и фонари, чтобы посмотреть, что случилось. Несколько мужчин и таборный удалились, другие же продолжали петь, пить и танцевать. Анна и Индира тоже присоединились к прыгавшим возле костра. Они весело смеялись, смотря на весёлые огоньки пламени.

Вскоре вернулся Рафид. Он дал знак прекратить празднество и заговорил. Анна заметила, что рядом с ним стоял странный человек в плаще с капюшоном, закрывающим лицо.

- Бродячий народ, сегодня у нас праздник! И этот человек, - таборный указал на пришедшего за ним, - случайно забрёл к нашему табору. И мы предоставим сегодня ему быть с нами и разделять нашу радость.

Рафид сел, и снова заиграла музыка, снова запели песни. Краем глаза Аннавель заметила, как мужчина в плаще сел возле Рафида, почти рядом с Эстер. Ей любопытно было посмотреть на этого человека.

- Я сейчас, - сказала она Индире, - только отблагодарю Рафида за коня.

- Хорошо, - отозвалась Индира.

Меньше, чем через минуту Аннавель подошла к месту, где сидели самые старые из табора. Она присела около старого Рэма и обратилась к Рафиду.

- Благодарю тебя, отец, за столь щедрый подарок.

- Благодарить нужно Дамира, это он выпросил, не я. Я лишь дал разрешение на то, чтобы воздать по заслугам самой одарённой из всех моих учеников и учениц Эстер.

- И за эти слова благодарю тебя.

- Благодарность приму, дочка, с великой радостью. Но ещё веселее буду я, если ты выйдешь замуж за моего сына.

- Я ещё не думала о замужестве.

- А должна бы, - нахмурился Рафид.

- Знаю, отец.

- Рафид, не дави на девочку, - заступилась Эстер, - Дамир ещё зелен, погоди.

- Поговорим об этом после. Анна, я хочу представить тебя нашему гостю. Герберт, это Анна, наша чаровница и гадалка. Анна, это Герберт, такой же странник, как и мы, путешествующий по уголкам нашего славного мира.

- Очень приятно сударыня, - произнёс человек в плаще, которого назвали Гербертом. Он пригубил немного вина из кубка.

- Взаимно, - только и смогла выдавить Аннавель. – Мне пора, отец.

Всё это время она сидела, словно в оцепенении. Странный человек в плаще со странным именем, что-то знакомое было в нём. Но что? И голос тоже странно-знакомый, словно из её далёкого прошлого. Но лица она не видела. Человек поднёс кубок к лицу, и Анна заметила блестящее колечко, а на нём – мерцающее серебром дерево. Что-то словно вспыхнуло в её памяти, и тут же погасло.

Чародейка отошла в сторону, перевела дыхание и направилась туда, где сидела Индира в обществе какой-то маленькой девочки.

Она вспомнила его, странного человека из таверны в Адироне. Она тогда обратила внимание на его кольцо и на его редкое имя. А ещё узнала, что он вор. И что вору, одному вору, нужно в небогатом таборе? Не могла Анна ответить на этот вопрос. Но теперь не сомневалась, что это был именно тот человек в плаще.

Она присела рядом с Индирой, долго о чём-то щебетала с ней, но мысли её летали около того человека, окутанного аурой таинственности.

Она не поняла, каким образом, но объект её мыслей оказался рядом с ней, почти лицом к лицу. Анна испугалась, тем более что Индира куда-то исчезла.

- Вы боитесь меня? – спросил он с иронией.

- Ничуть. Я знаю вас, - почти прошептала она.

- Ну, конечно, что такое пятнадцать лет?! Это немного, очень немного для чародейки.

- Но много для обычного вора. Как вы меня нашли?

- Я? Вас? – он рассмеялся. - Не переоценивайте себя, я вас не искал. Я о вас даже не думал все эти годы.

- Правда? И что же привело вас сюда? – более строго, чем прежде произнесла Анна.

- Честно говоря, сам не знаю. Я ехал из Канопса на Север и вспомнил про старую Весню, где можно было бы отдохнуть после долгой дороги. И вышел на этот табор, где меня встретил ваш вожак и предложил остаться на эту ночь с табором. И случайно встретил вас. Забавное совпадение.

- Не вижу ничего забавного, - холодно отозвалась волшебница.

- И что вы делаете здесь, в этом таборе, с этим народом?

- Живу.

- Не может быть! Такая образованная девушка с такими магическими способностями и здесь…

- Это… это не ваше дело. Вы всё так же вежливы и ещё больше язвите.

- Что поделаешь, огрубели манеры. Все эти годы я жил один.

- А как же ваша шайка? – удивилась Анна.

- Всего лишь вымысел. Людям свойственно мечтать. Я всего лишь одинокий бродяга, скитающийся по свету и так не нашедший приют. Вы, я вижу, его нашли. Но истинный ли приют?

- В любом случае, я вам бы не ответила.

- Ваши манеры тоже несколько огрубели, - снова усмехнулся человек.

Чародейка промолчала, борясь с яростью.

- Погадайте мне, чаровница.

Гелебрин и сам не знал, кто его тянул за язык. Он разговаривал с чародейкой, с которой мимолётно познакомился очень давно и которую совершенно случайно узнал, когда она говорила с таборным.

Эльф совершенно случайно попал в табор скитальцев и действительно хотел попасть в Весню. Но ему оказали радушный прием, и он решил остаться с этими людьми. Он всегда хорошо относился к бродячему народу, и не раз они делили с ним кров.

Как-то необычно смотрелась среди всех прочих скитальцев чародейка. Она, безусловно, долго жила у них, судя по загорелому лицу, удобной одежде, определённым жестам, манере говорить, но всё равно очень чётко выделялась.

Он говорил с ней грубо, пытаясь вывести девушку из себя. “Зачем?” - задавал он себе вопрос, не зная на него ответа. Гелебрин протянул чародейке руку, чтобы она предсказала его будущее. Ещё один промах: он знал, что она ничего не сможет ему сказать, потому что людям не дано знать тайны судеб других существ.

Эльф наблюдал за тем, как девушка изучала руку: недоумённо, словно вслепую пытаясь вспомнить, какая линия что обозначает. Но он-то знал, что она ничего не забывала, всё дело в его расе. Знал и боялся, и ругал себя за неосторожность.

- Я не могу… - растеряно пробормотала Аннавель.

- Я не сомневался, - с лёгкой иронией в тон ответил Гелебрин.

- Не может этого быть! Я сейчас позову Эстер… - и чародейка убежала, приподнимая длинную юбку. А эльф даже не пытался остановить её, просто смотрел вслед.

Вскоре пришла старуха, неподалёку от которой Гелебрин сидел совсем недавно.

- Как не можешь? – спросила она Аннавель. – Моя лучшая ученица не может предсказать судьбу? Не верю. А ты картами пробовала. Ну-ка, сынок, дай мне свою руку, - обратилась она к нему. Эльф послушно протянул старой гадалке свою ладонь.

- Теперь верю, - спустя некоторое время пробурчала старая женщина. – Пойдём-ка в мой шатёр. Ничего не бойся, нас там мало живёт, меня слишком уважают, чтобы поселить дюжину человек к моему очагу.

Гелебрин почти не думал. Ему стало интересно, зачем его позвали, и последовал за предсказательницей. Чародейка тоже не отставала.

- Садись, я сейчас, - сказала старуха, уходя в дальний угол.

Эльф присел на плетёный табурет и посмотрел на Аннавель.

- Вы не снимите плащ? – спросила она.

- Нет, - ответил он серьезно.

- Вы и спите в плаще?

- Да.

Девушка фыркнула и плюхнулась на подобие кровати.

- Он не прост, Анна, весьма непрост, - почти прохрипела старуха, выходя на свет. Она посмотрела на Гелебрина. – Здесь ты можешь снять плащ, ничего не опасаясь. Анну я знаю давно и лучше тебя, она совершенно не болтливая, даже несколько неразговорчивая.

- Мне разумнее пока не раскрываться все свои карты, - произнёс эльф, - тем более что вы не сможете сказать, кто я.

- А вот в этом ты ошибаешься, - рассмеялась старуха. – Я уже знаю кто ты. Я не скажу тебе, в чём секрет, это не так важно… Невероятно, я знаю, но даже если ты не веришь мне, я всё равно останусь права. Ты – эльф, - сказала гадалка почти шёпотом.

- Невероятно! – признался Гелебрин, снимая с себя плащ.

Анна ахнула. Она увидела не безобразное лицо, которое представляла себе ещё пятнадцать лет назад, нет, совсем наоборот. Перед ней сидел прекрасный юноша с нежными и мягкими чертами лица и чарующей улыбкой. Но красота его была больше горделивой, холодной, словно лик мраморной статуи, а мягкие черты лица, девушка в этом не сомневалась, в мгновении ока могли стать жёсткими и ужасающими.

Светло-серые глаза эльфа были наполнены интересом. Длинные волосы, перетянутые кожаным шнурком, были тоже серебристо-серого цвета и выглядели очень необычно. И очень забавными показались Анне удлинённые кверху уши, она даже чуть было не рассмеялась.

- Ну вот, я была права. Не стану я рассказывать о истории вашей расы. Я знаю, ты знаешь, а уж Анна тем более, правда мне всё равно не расскажет, там такие тайны… Ты же скитаешься по городам и странам и это можно понять сразу. Ты ищешь. И я знаю, что. Их?

Гелебрин кивнул.

- Я не знаю, где они, даже приблизительно. Но знаю, что они спят. Да, да, почти как в сказке, вечным сном. Ты не помнишь или не знаешь, но они ушли в годы болезней и голода, чтобы не умереть и не погубить самих себя. Разбудить их легко, и ты сам поймёшь как, гораздо труднее найти. В этом нам могут помочь силы стихий или мои кости.

Старуха показала небольшой мешочек. Она что-то прошептала на древнем наречии, осторожно вытащила кости из мешка и бросила их на пол возле эльфа.

- И что ты можешь мне сказать? – нахмурился Гелебрин. Во что угодно, но в эти предсказания он не верил.

- В недрах Зелёных гор находится Птица огня. Она знает всё, так говорят кости. И она укажет тебе путь, который ты ищешь, и место, где Они спят… если ты очень захочешь этого.

- Горы, птицы, пути, места. Не слишком ли просто? Или слишком сложно? По-моему, глупо, - усмехнулся Гелебрин.

Анна, наблюдавшая за происходящим, заметила на лице эльфа некоторую заинтересованность.

- Тебе нечего тереть и нечего больше делать, эльф. Кстати, как тебя зовут?

- Гелебрин.

- Так вот, Гелебрин, даже если не будет птицы, не будет ответов на все твои вопросы, на один вопрос я тебе ответила: Они живы и Они существуют. И если это путешествие будет бессмысленным, что ты потеряешь? Время? Его у тебя ещё очень много, - Эстер развела руками.

- Слишком много “если”, не находишь?

- Решать тебе, - бросила старуха.

- Мне. И я уже решил. К полудню меня здесь не будет, я узнаю, правда ли то, что говорят о бродячем народе.

 

Глава 3.

Гелебрин спал в одной из кибиток на тёплом сене, завернувшись в свой плащ с головой. Ему снились горы, над которыми он парил в воздухе, словно орёл. Но горы вскоре сменились лесами, бескрайними лесами, откуда доносились волшебные звуки пения эльфов.

- Эльф, - послышался шёпот прямо над ухом Гелебрина. Он мигом проснулся, словно и не спал вовсе. До рассвета было около часа.

- Что вы здесь делаете? – спросил он Анну, стоящую около него. Эльф спрыгнул с места, на котором спал, и устремил свой взгляд на чародейку.

- Я? Пытаюсь заговорить с вами, Ге…

- Гелебрин. Рад новому знакомству. Заговорить? О чём?

- Возьмите меня с собой. Я сохраню всё в тайне, если вы пожелаете, только возьмите меня с собой!

- Что за бред? – усмехнулся эльф.

- Я прошу вас! Я не хочу здесь больше жить, я узнала о древней расе, которую учёные считают вымершей, я обязана поехать с вами, чтобы всё увидеть своими глазами.

- Чародейка! – снова усмехнулся он. – Вы не знаете, во что впутываетесь. Это не легкая прогулка по лесу, не кочевой переезд из места в место. Это – опасное путешествие, которое может не увенчаться успехом. Даже если я поверю (подчеркиваю слово “даже”) в ваши слова и в ваши благие намерения, вы не сможете ехать.

- Позвольте, черт вас возьми! Вы не должны оставлять меня одну! – капризно развела руками Аннавель.

- Это почему же?

- Хотя бы, потому что я знаю, кто вы, и могу рассказать! Возьмите меня, я прошу. Вам может пригодиться чародейка с неплохим опытом работы.

- В какой из сфер услуг? – с не сходящей с его лица усмешкой, сказал эльф.

- Вы издеваетесь надо мной! – вспыхнула женщина.

- Нисколько! Но давайте будем серьезными. Вы меня шантажируете, или мне показалось?

- Вам не показалось. Но я только хочу поехать с вами. Если я не вернусь, это никак не отразится на вашей совести, моя душа будет благодарна за то, что вы меня взяли.

- Снова бред! Милая, что вы несёте? Вы не тронулись умом?

- Возможно, это и так, но лишь потому, что я ничего больше не могу придумать, чтобы вы взяли меня с собой.

- Откуда ушли к тому и пришли. Замечательно! А если я разрешу вам ехать со мной, вы обещаете не доставать меня своей глупой болтовнёй, поучениями и прочей ерундой?

- Конечно! – воскликнула, обрадовавшись, магичка и повисла на шее эльфа.

- Спокойствие, только спокойствие. Оставьте мне возможность дышать. Да, так лучше.

- А когда вы выезжаете?

- Через пару часов. Торопитесь.

- Я только соберу необходимые вещи и предупрежу таборного, - с улыбкой на лице сказала Анна.

Она умчалась в шатёр, воодушевлённая предстоящим путешествием. Совсем как в те времена, когда они с сыновьями барона Нивена собирались в поход на кровожадных драконов или спасать прекрасных принцесс. Аннавель надеялась тогда, что и ей достанется что-нибудь из этих игрушечных походов… например, прекрасный принц. Молодая женщина улыбнулась, вспомнив своё детство.

Гелебрина одолевали противоречивые чувства. Он одновременно не хотел ехать в одиночку в столь сомнительное путешествие, но и не хотел брать с собой эту мало знакомую ему женщину, опасаясь как её сомнительного волшебства, так и её саму как человека в целом. Но эльф всё же пришёл к выводу, что лучше при себе иметь сомнительное волшебство, чем ничего вообще.

Взяв в руки свою дорожную сумку, Гелебрин стал ждать новоиспечённую спутницу. Она вскоре появилась, сдержанно радуясь поездке. Эльф заметил, что она весьма достойно сдерживала свои эмоции, но он не мог не заметить их наличия.

- Я собралась даже быстрее, чем думала.

- Значит, мы уедем прямо сейчас, не дожидаясь пока все проснуться.

- Хорошо, я только найду своего коня, - отозвалась Анна.

- Будьте добры, найдите и моего, я не знаю, куда он мог подеваться.

- Зато я знаю.

Через пару минут она пришла, ведя за собой двух коней – белого как снег и черного как смоль. Гелебрин сдержанно улыбнулся и закрепил сумку к седлу. Аннавель последовала примеру эльфа и попыталась закрепить два своих мешка, но сил не хватало, чтобы их одновременно держать и завязывать.

- Когда не можете сами, просите помощи у других, - без тени улыбки сказал эльф. Но потом всё же улыбнулся, подумав, что сам он так никогда не поступает.

- Ну, так помогите же! – взорвалась Анна, когда сумка в очередной раз выскальзывала из рук.

Гелебрин поправил капюшон плаща и подошёл к чародейке.

- Что вы взяли с собой? – удивился эльф. – Уж, не коллекцию камней ли?

- Нет, вовсе нет. Здесь почти всё моё имущество. Сменная одежда, старая волшебная палочка, коробочка с зельями и травами, несколько ценных безделушек, карты и немного еды.

- Хм, очень интересно. Но почему это всё весит фунтов сорок?

Аннавель лишь виновато улыбнулась и развела руками.

 

- Гелебрин, а как мы будем добираться до Зелёных гор? – спросила чародейка через пару часов после начала пути.

- Через Наир, конечно, - отозвался эльф.

- Простите, я не ослышалась: через Наир? Но для этого нужно отклониться на восток от гор.

- Знаю, но так более безопасно. В Гадаре говорили, что сейчас в Наирском королевстве не спокойно. Разбойники шалят, а главнокомандующий армией только и делает, что забавляется на охоте. Поэтому разбойники пусть ищут своих жертв там, где всегда, то есть по берегам Истры, а мы поедем по главному тракту, который кое-как охраняется.

- И вы не пожалеете времени.

- Что для нас время? Я, конечно, поскорее бы разобрался с этим “предсказанием”, но разумнее быть осторожными.

- Как скажите, - пробурчала Анна.

Гелебрин больше ничего не говорил. Он не часто ездил по трактам и очень не любил пограничные заставы, где солдаты мучили путников расспросами о целях переездов. Однако, эльф не хотел съезжать с тракта, потому что путешествие по неспокойному государству могло завершиться очень не приятно. Он даже не за себя боялся, просто чувство ответственности за жизнь чародейки заставляло прибегнуть к мерам предосторожности.

Так эльф решил, что по тракту они поедут якобы в Дубхе, но сразу после границы свернут на запад, к Зелёным горам.

Чародейка же не могла понять замысел эльфа, но решила промолчать. Она не была болтливой, поэтому решила держаться своих принципов.

Первый день разноцвета принёс много новых ощущений. Всякая трава, словно всю весну готовилась к тому, чтобы в первый день лета быть особенно яркой и душистой. Солнце, теперь словно обновившееся, было особенно тёплым и дружелюбным. Путники словно в первый раз всему этому в тайне радовались, и обои считали этот день хорошим знаком для продолжения их пути.

День клонился к вечеру, и Аннавель негодовала о том, что за весь день эльф ни разу не заговорил с ней. Она слышала только редкие фразы, призывающие поторопиться и не отставать. Чародейка надеялась на то, что её спутник будет рассказывать о своей жизни, о своих планах относительно их небольшого путешествия, но на худой конец хоть побеспокоится о её самочувствии. Но ожидания были тщётными, и Анне оставалось лишь скромно молчать.

Эльф сообщил чародейке, что всю эту ночь они будут ехать, а на утро остановятся, чтобы передохнуть. Он решил так поступить, чтобы в первый же день пути сэкономить время на случай непредвиденных обстоятельств в дальнейшем. Хотя больше Гелебрин думал о том, сколько девушка протянет в непривычных для неё условиях. Но потом он понял о глупости этой затеи и решил больше так не поступать. Хотя ту ночь они провели в пути.

На рассвете путники решили сделать привал. Нашли неплохую полянку недалеко от тракта и разожгли костёр, чтобы согреться: ночи ещё были прохладными.

Аннавель думала, что после бессонной ночи она рухнет спать прямо в траву, как только они сойдут с тракта, но к своему удивлению обнаружила, что весьма бодра, и спать совершенно не хочется. Вытащив кусок жареной баранины, чародейка разделила его на двоих, оставив большую часть эльфу, потому что есть тоже почти не хотелось.

Гелебрин снял с лошадей груз и позволил им погулять и подкрепиться молодой травой. Затем он вернулся к костру.

- Вы устали? – спросил эльф чародейку, сидящую на траве. – Если хотите, мы можем ненадолго задержаться, чтобы вы поспали.

- Нет, не стоит. Я на удивление полна сил и энергии. А вы когда-нибудь спите?

- Разумеется, но реже, чем люди.

- Это, вероятно, делает вашу жизнь насыщенной, - предположила Анна.

- В какой-то мере. Но в связи с этой “насыщенностью” спустя много лет многое забывается по ненадобности.

- Неужели у вас такая плохая память?

- Нет. На сколько я помню, во сне эльфы грезили. Наши видения из прошлого являлись нам в наших снах, но я утратил эти сны, разучился призывать воспоминания. Я был ещё очень молод, когда понял, что остался один.

- Понятно.

- А вы… сколько вам лет? Знаю, что вопрос бестактен, но всё же… тоже очень интересно узнать немного о магах.

- Мне сейчас около сорока. Точно не знаю. Это возраст, когда чародей ещё очень зелен, но всё же набрался кое-какого опыта. Если говорить обо мне, то опыта я набралась с профессиональной точки зрения, но что касается мудрости – её, увы, пока мало. Как уверял меня первый учитель, она приходит с веками. А сколько вам?

- Почти тысяча. Тоже весьма ранний возраст для эльфа. Порою думаю, как же стар Этот мир. Даже после Последнего дня, после того как Старый Мир превратился в Новый, прошли десятки тысяч лет, и не одно поколение эльфов сменилось другим. Но технологии не ушли далеко вперёд. И как тысячи лет назад мы пользовались мечом, так и пользуемся им, чтобы захватывать земли.

- Может, это не так уж плохо. Если бы у нас было более мощное оружие, возможно, не было бы нас.

- Возможно, об этом я размышляю, когда больше нечего делать. В другое время пытаюсь вспомнить свою прежнюю жизнь, её отголоски где-то глубоко в памяти, но они не желают возвращаться.

- Увы, время не щадит воспоминания!

- Верно, поэтому мы сейчас здесь.

Анна промолчала. Она выпила воды из меха и отломила кусочек хлеба.

- А помните тот вечер пятнадцать лет назад? – спустя какое-то время спросила чародейка.

- Помню, это было не так давно.

- Я тогда угадывала, кто вы. Вы не боялись, что я угадаю.

- Боялся, - честно признался Гелебрин. – Когда юная чародейка говорит о вымершей расе с почти незнакомым человеком, это о чём-то говорит. Я подумал, что вы всё поняли сразу…

- …А оказалось, что я просто была глупой дурочкой, - закончила Аннавель.

- Ну, почему? Вы рассуждали весьма логично, хотя я искренне развеселился, когда вы не отгадали.

- А если бы я попала в точку? Вы ведь, можно сказать, единственный в своём роде… пока.

- Я, скорее всего, убил бы вас. “Скорее всего”, потому что в мои планы совершенно не входило общение с молодыми чародейками, тем более такими умными, тем более не входила в эти планы ваша смерть. Вы тогда были неожиданностью, и я был очень напряжён, когда вы рассуждали.

Чародейка снова промолчала. Она была несколько ошарашена откровенным заявлением эльфа. Пятнадцать лет назад она и не подозревала, что могла бы так просто быть убита: из-за своей проницательности. Что ж, её глупость тогда спасла ей жизнь.

Посидев ещё немного у костра, они собрались и продолжили свой путь. Жара не сильно мешала путешествию, поэтому путники не прятались под деревьями и передвигались намного быстрее, чем предполагалось.

 

Через семь дней после того, как чародейка с эльфом покинули табор скитальцев, показались стены Наира. Тракт вёл в одни из городских ворот, но можно было и объехать столицу, чтобы без задержек продолжить путь. Гелебрин решил переночевать в городе. Ехали они довольно быстро, препятствий пока не встречали, и отдохнуть в хороших условиях перед предстоящими трудностями было бы весьма неплохо.

Всю дорогу путники говорили мало, но Анну это не сильно расстроило. Она была занята повторением заклинаний, которые немного забыла за эти годы. Когда показались стены Наира, чародейка была очень обрадована: ей давно хотелось выкинуть то тряпьё, в котором она ходила и купить что-нибудь более подходящее.

У городских стен стояли часовые. Они лениво взглянули на двух путников и не стали утруждать себя ненужными расспросами о целях визита в город. Анна была возмущена таким легкомыслием, Гелебрин же только облегченно вздохнул, и въехал в город.

Ничего особенного там не было. Такой же рынок, как и в многочисленных торговых городах, то же разнообразие таверн, что и в любой другой столице государства, такие же разномастные жители: от богачей с дорогими перстнями на пальцах до бедняков с многочисленными блохами в копнах волос. Отличительной чертой Наира было несказанная наивность относительно порядка в городе. Гелебрин не встретил ни одного отряда солдат, патрулирующих город. Аннавель сказала по этому поводу несколько красноречивых слов, после которых вся зарделась, но эльф счел благоразумным сделать вид, что ничего не слышал.

Они остановились в таверне “Синяя маска”. Главный зал выглядел весьма опрятно, а по комнатам витал запах жареного мяса и кукурузы. Анне очень понравилось заведение, и решено было здесь переночевать. Заплатив за две комнаты, путники поднялись наверх, чтобы умыться после дороги. Затем они спустились пообедать, сев за столик в полумраке, стоявший у лестницы. После того, как Аннавель подкрепилась, она оставила своего спутника и ушла за покупками, которые могли пригодиться в дороге.

Вернулась в таверну чародейка с дорожным мешком в руках и в совершенно другом одеянии. На ней был наряд, напоминающий одеяния женщин южных государств: облегающая рубаха и широкие штаны тёмного цвета, подвязанные куском широкой ярко-красной ткани.

Она подошла к столику, где её дожидался эльф, и широко улыбнулась. Гелебрин кивнул в ответ, довольный выбором молодой женщины и взглядом указал на мешок.

- А что здесь? – спросил он, когда Аннавель села за столик.

- Верёвка и сапоги. Мои башмаки хороши только в хорошую погоду. Ещё я нашла занятную вещицу, за которую просили сущие гроши. Кажется, в ней есть кое-что интересное для изучения.

- Вы всё больше становитесь похожи на настоящую чародейку.

- Это хорошо или плохо? – Анна не могла понять, усмехается ли эльф или делает комплемент.

- Я просто констатировал факт. Как вам город?

- Здесь неспокойно. В том смысле, что очень уж много всякого рода отребья: воров, убийц, бунтовщиков, недовольных бесхарактерностью своих правителей.

- Да, здесь, на севере государства дела обстоят не лучшим образом. Я думал, что беспокойства только на Истре, но оказывается всё серьёзнее. Наирское королевство переживает не лучшие свои дни.

- Я слышала на базаре примерно то же самое. Купцы терпят убытки из-за нападений на судна и караваны. На тракте спокойно, как они говорят, но многое доставляется из Вента по коротким дорогам, безопасность которых оставляет желать лучшего.

- Интересно, много ли в Унылых лесах разбойников и преступников? Они могут помешать нам.

- Я думаю, в Цуране за этим следят. Леса для них значат многое, ведь Цуран славится своими целебными травами и древесиной.

- Молюсь Матери, чтобы так и было, - отозвался Гелебрин.

- Матери? Расскажите поподробнее, пожалуйста, кому вы молитесь, - чародейку заинтересовала религия эльфов.

- Простите, я слишком неосторожен в словах. Но разве вы не знаете, что матерью эльфов считается земля, отцом – воздух? Промать же - что раньше всего была - вода. Им мы и молимся в своих мыслях, потому что они наделены первозданной силой, которая используется для колдовства.

- Очень интересно, - прокомментировала Анна. – И не лишено логики, хотя кто знает, так ли это.

- Я помню ещё, что говорили книги. И доказательством является магия. Хотя ей я не владею.

Эльф говорил спокойно, но в голосе его были заметны нотки раздражения. Он верил в законы бытия, которым учили его в детстве, и неверие других считал просто невежеством.

Аннавель слегка зевнула.

- Простите, но я очень утомлена. Сегодня лучше выспаться в такой роскоши, кто знает, придётся ли спать завтра.

- Я тоже, пожалуй, пойду. Нужно ещё многое обдумать и взвесить.

- Вы говорите загадками, Человек в плаще, - слегка улыбнулась Анна.

- Откуда вы знаете это прозвище? - удивился Гелебрин. Так его когда-то называли на боях.

- Просто догадалась, вы ведь его не снимаете.

Она поспешно поднялась к себе в комнату, закрыла дверь и легла спать, стянув новую одежду.

Эльф допил кружку эля и последовал примеру чародейки. Он сел на кровать в своей довольно опрятной комнате, затем на мгновенье заколебался. Он не знал, что лучше сделать: немного поспать или погрузиться в мысли. Стянув свой плащ, Гелебрин вытянулся на кровати, и через пару минут заснул.

Анна тоже быстро заснула. Ей снилось волшебное создание – ярко-оранжевая птица, излучающая свет и тепло. Ярче всех желтым цветом светились перья на её хвосте и крыльях. Диковинная птица села на вытянутую руку Анны и издала смешной звук, напоминающий мурлыканье кошки. Чародейка улыбнулась в ответ птице и погладила её по небольшой головке.

Её разбудили непонятные звуки. Молодая женщина быстро села на кровати и сразу поняла, что случилось: разбилось окно. Анна прищурилась в полумраке и рассмотрела внушительных размеров камень, который, вероятно и разбил стекло. Осколки были разбросаны по комнате. Вслед за этим камнем полетели другие, более мелкие, но не менее опасные. Чародейка быстро оделась, прихватила свои вещи и, присев, пробралась к двери, после чего вышла из комнаты.

В коридоре было довольно светло, но шум, доносившийся из главного зала внушал Анне опасения. Она направилась к комнате Гелебрина, что находилась через несколько дверей от её собственной. Аннавель отчаянно забарабанила в дверь, надеясь, что эльф её услышит.

Гелебрин видел чьи-то руки, ласкающие необычную птицу, которая излучала тепло. Он тоже хотел протянуть руку, но услышал какой-то стук. Эльф проснулся и сразу же поспешил к двери, схватив на ходу свой меч. Он открыл дверь и увидел чародейку.

- Извините за беспокойство, но в городе творится беспорядок. Мои окна забросаны камнями, в зале таверны, похоже, драка, - Анна быстро вошла в комнату и тут же сама закрыла дверь. – Ваши окна смотрят во двор, поэтому ничего не слышно.

- Слышно, - сказал Гелебрин, закрыв рот Анны ладонью. – Они говорят: “Долой мнимого генерала! Хотим нормально жить!” Да, дела здесь, похоже, не очень хорошо идут. Но нам с вами деваться некуда, придётся остаться здесь.

- Но если они начнут крушить всё, если подожгут таверну.

- Даже если что-нибудь случится, я дам вам знать. Я слышу и улавливаю запах лучше, чем вы. Гораздо лучше. А вы пока поспите, для продолжения пути потребуется много сил. Сон для вас сейчас просто необходим, а утро не скоро. Бросьте свои вещи в какой-нибудь угол и ложитесь, а я посижу за столом, поразмышляю, почитаю, здесь что-то было на полках…

Аннавель удивлённо воззрилась на эльфа, но не стала возражать. Она действительно сильно устала за эти дни, пусть даже до этого её усталость не проявлялась. Сейчас она была разбита и глаза смыкались сами собой. Чародейка свернулась калачиком на кровати и уснула.

 

Глава 4.

Чародейка проснулась, когда лучик солнца добрался до её глаз. Она сладко мурлыкнула что-то убегающему от неё сну и через мгновенье уже окончательно проснулась.

Аннавель осмотрелась; не обнаружив эльфа, взяла свою волшебную палочку и вышла из комнаты в плохо освещённый коридор. Там она напрягла свое зрение, осторожно прошла несколько дверей и увидела большую лестницу, ведущую в зал. Ничего опасного там Анна не увидела: немногочисленные клиенты завтракали за столиками, человек с подносом подметал какой-то мусор, разбросанный тут и там. Чародейка спустилась по лестнице и увидела эльфа за тем же самым столиков, что и вчера.

- Доброе утро! – поприветствовал её эльф.

- Доброе! – отозвалась Аннавель, присаживаясь рядом. – Сегодня, кажется, не так бунтуют, как вчера.

- Действительно, не так. Сегодня все собираются в более многолюдных местах и провоцируют правительство на более серьёзные меры. Но здесь нам, к счастью, ничего не грозит.

- Какая приятная новость с утра! День определённо начинается удачно.

- Кому как. Вопреки моим планам, мы выезжаем из города сегодня же. И чем раньше, тем лучше.

- “Вопреки моим планам”! А что я знаю о ваших планах? Ровным счётом ничего, потому что вы мне ничего не говорите. А я должна, возможно, рисковать жизнью из-за ваших планов, но ничего, абсолютно ничего об этом не знаю. Разве это честно?

- Позвольте заметить, что вы сами согласились поехать со мной и обещали сделать всё, чтобы я вас взял. Но с моей стороны было бы бесчестно не вводить вас в курс дел. Итак, мы с вами добрались до Наира достаточно быстро. Так быстро, что могли бы пробыть здесь около недели, чтобы отдохнуть, узнать, как обстоят дела в Цуране, в лесах и близ Зелёных гор. Но люди бунтуют. За пару дней они взорвутся так, что смогут свергнуть самого короля и взять власть в свои руки, пусть на недолгое время. И если они возьмут в свои руки власть, или король, в чём я уверен, для своей выгоды свергнет главнокомандующего, то новый сделает всё, чтобы понравится народу. Он укрепит рубежи и вышлет патрули на Истру, это будет первым шагом и народной власти. Это значит, что мы не успеем незамеченными пересечь границу, возможно, не успеем и сейчас, потому что благодаря голубиной почте на границе обо всём узнают гораздо быстрее, чем мы. Ясно?

- Как стекло. Только не слишком ли вы преувеличивайте события? Возможно, это всего лишь маленький бунт, который будет скоро подавлен.

- Посмотрите в окно, Аннавель, и вы всё увидите сами.

Чародейка вышла на улицу, чтобы убедиться во всём самой. Она вернулась через пару минут с недоумением на лице.

- Уезжаем сейчас же, я боюсь, - сказала она, приблизившись к эльфу. Тот пожал плечами, но не стал возражать.

Они собрались быстро. Прикупили еды, набрали воды и оседлали лошадей. До границы провизии должно хватить, а там можно позаимствовать у солдат.

Сложнее было выехать из города. Улицы были переполнены народом. Простые горожане, купцы, нищие – все высыпали на улицы и кричали что-то о своей несчастной жизни. Когда кто-то что-то выкрикивал, его крик тонул в гаме толпы, где собрались десятки таких криков. Кое-где можно было увидеть солдат, сотрясающих своими пиками и алебардами в знак солидарности с народом.

Гелебрин повёл лошадей по самым отдалённым кварталам города, чтобы побыстрее выбраться из Наира: ждать, пока люди пропустят путников, было бы бессмысленным занятием. Там, где на лошадях проезжали эльф и чародейка, царила беднота. От кирпичных домов с гнилой черепицей на крышах отваливалась штукатурка, а кое-где и куски самих стен. На дорогах валялся хлам, на котором спали бездомные собаки. Вонь стояла непередаваемая. Гелебрин внезапно вспомнил такие же отдалённые кварталы Хелмута, где царствовали законы воровского ножа, где грязные притоны хранили запрещённые в государствах континента наркотики, где смазливые девицы шли на всё ради медяков. Даже там было лучше, чем здесь, в Наире.

Аннавель закрывала нос небольшим лоскутом ткани, но не собиралась возмущаться. Она действительно испугалась толп, которые носились по городу. Здесь их почти не было. Лишь кое-где высовывались грязные женщины и дети, быстро прячущиеся в грудах мусора или за дверями своих лачуг.

Спустя какое-то время путники добрались до южных ворот города. Их охраняла дюжина стражников. Один из них подошёл к Гелебрину.

- Откуда и куда едите, милсдарь? Кто с вами? Южанка, я смотрю, - стражник поправил свой пояс.

- Едим в Дубхе, - спокойно ответил эльф. – Эта девушка – моя молодая жена. Мы сыграли свадьбу в Канопсе и теперь едим домой.

Солдат посмотрел на чародейку, и та улыбнулась ему в ответ.

- Ваше имя необходимо на запись, если вы едите в Дубхе по тракту. Из Эрехта вы добирались тоже по главной дороге?

- Моё имя Герин Ран, а жену, соответственно зовут Анна Ран. Границу мы пересекли по реке.

- А, там другие инстанции, - махнул рукой солдат. – Можете ехать, вечером голубь полетит со списками.

- Благодарю, - Гелебрин потрепал гриву своего Снежка, и тот тронулся с места. За ним потрусил и конь чародейки.

Дорога до границы была сложная. Дни стояли знойные, солнце палило беспощадно, хотя Наир был всё же севернее Дереба, и жара была здесь большой редкостью.

Аннавель переносила жару хуже, чем Гелебрин. В плаще её было слишком жарко, а без капюшона голова просто кипела, нагреваясь на солнце. Эльф же словно вообще ничего не чувствовал. Удивительная способность его расы приспосабливаться к тяжелым климатическим условиям или перепадам, безусловно, очень пригодилась сейчас Гелебрину.

В полдень третьего дня после отбытия из Наира чародейке стало совсем плохо, и она сползла с седла и упала на дорогу. Эльф даже не успел понять, что случилось. Анна наотрез отказывалась делать длительные привалы, чтобы отдохнуть. Ночью она говорила, что бодра и полна сил, а днём твердила, что в такую жару уснуть ей надолго не удастся и с ней вообще всё в порядке.

Гелебрин сошёл с тракта на западную сторону равнины и разместил Анну в тени нескольких молодых дубов. Костёр эльф разводить и не думал, было и так слишком жарко. Он привязал коней к дереву и стянул с них поклажу. Затем Гелебрин напоил чародейку прохладной водой из меха, после чего она окончательно пришла в сознание.

- Мы можем продолжать путь, я в полном порядке, - почти сразу сказала Аннавель, приподнимаясь с травы.

- Не в полном и не в порядке. Вы упали с лошади, предварительно потеряв сознание от солнечного удара. Хорошо, что мы немного замедлили ход, а так бы путь продолжился бы через пару недель.

- Не пугайте меня, я не маленькая, - отмахнулась Анна.

- А ведёте себя, словно вам ещё нет десяти. Что у вас болит?

- Локоть и голова.

- С локтём сейчас что-нибудь придумаем, а вашу голову излечить я не в силах. Сомневаюсь, что за это возьмётся самый лучший лекарь.

- Не издевайтесь надо мной.

Эльф, усмехнувшись, исчез из виду и вернулся через несколько минут с парой каких-то крупных листьев. Он растёр их пальцами и приложил к ушибленному локтю чародейки.

- Что это? – не поняла Аннавель, почувствовав, что лист очень холодный.

- Маленький секрет, скоро всё пройдёт.

- Хотелось бы, чтобы жара побыстрее отступила.

- Лето только начинается. Но завтра солнце сжалится над нами, будьте уверены.

- Сколько нам ещё ехать до границы? Я совершенно не помню эти места.

- Завтра будем на заставе, - ответил эльф. – Самое позднее – ночью.

- И как вы думаете, нас пропустят?

- Будем надеяться, что непредвиденных обстоятельств не будет. А сейчас нам обоим нужно немного поспать. После обеда мы продолжим путь с новыми силами. Вы не против? – Гелебрин не знал, как лучше уговорить свою спутницу отдохнуть и пришёл к выводу, что его мнимая усталость сыграет в этом деле нужную роль. Так и вышло: чародейка послушно закрыла глаза и забылась сном без сновидений.

Сам эльф тоже задремал. Он видел в своих грёзах побережье Ирейского моря. Гелебрин точно знал, что это за места, хотя не помнил, чтобы когда-нибудь там бывал. Это была небольшая бухта близ современного Фалтера, столицы совсем молодого государства Кирлянии.

Эльф стоял на палубе корабля и любовался бухтой, зеленеющей вдали. Невооружённым глазом трудно было бы рассмотреть небольшие дома, спрятанные глубоко в зелени, но Гелебрин их видел, и сердце его от этого затрепетало. Его ожидало в этой самой бухте нечто родное и дорогое ему. Что? Этого эльф не мог вспомнить.

Гелебрин повернулся и увидел, что стоит уже не один. С ним поравнялся молодой на вид эльф с пепельными волосами и очень знакомым выражением глаз и чертами лица.

- Man mathich? – спросил он: «Что ты чувствуешь?»

- `uren ennas, ada., - ответил Гелебрин: «Здесь моё сердце, отец».

Родные звёзды сияли на небе, родные и близкие ждали его на берегу. И именно туда был устремлён его взор минутами ранее: на родной берег, в родные края, где он не был так давно. «Как давно!» - подумал про себя эльф, желая скорее увидеть двух любимых женщин: невесту и мать.

Гелебрин закрыл глаза, чтобы воскресить в памяти их образы, но не смог. Путались в воспоминаниях сотни женских лиц, но самые дорогие он не смог узнать. Эльф открыл глаза и понял, что уже не морской воздух вдыхают его лёгкие, а под ногами не корабельное дерево, а мягкая земля. Он поднял взгляд и увидел тех, кого мгновением раньше пытался вспомнить.

Золотистые локоны матери, которые воспевали многие менестрели на протяжении десятков лет, излучали тепло домашнего очага. На лице сияла её приветливая улыбка, навсегда запомнившаяся Гелебрину с тех самых пор, когда, будучи маленьким, перед сном он просил рассказать ему сказку или спеть песню. И она улыбалась, так, как сейчас, своей неповторимой улыбкой и пела ему. И голос её был слышен на всю округу, и все знали, кто поёт колыбельную.

Гелебрин подбежал к матери и крепко обнял её, плачущую от счастья. Затем он увидел ещё одно до боли знакомое лицо.

Она приехала с юга, когда была совсем маленькой, и не походила на здешних эльфов. Волосы у неё были цвета воронова крыла, а в глазах карего цвета плясали дикие огоньки. Смуглянка, она любила тёмные одежды и плохо переносила зимние морозы. Сколько помнил Гелебрин, эта эльфийка всегда улыбалась, даже когда наступали ненавистные ей холода и переставали цвести её любимые розы. Казалось, эльф знал её наизусть, но всегда находил что-то новое своей возлюбленной. Он называл её Ihtil, Луной, потому что она озарила его жизнь светом, но не слепящим, как солнце, а мягким и приятным, светом луны.

Эльф подошёл к своей невесте и взял её за руку.

- Im telin dan, - сказал он: «Я вернулся».

Гелебрин неожиданно проснулся. Он так до конца и не понял, что ему снилось: прошлое, будущее или вымышленное.

Солнце уже не палило в полную силу, через некоторое время проснулась чародейка, и они продолжили путь. Деревьев стало появляться всё больше и тени от них порой падали на тракт. Аннавель уже совсем устала смотреть по сторонам и сидела, уткнувшись в лошадиную гриву и изучая строение волос. Гелебрин думал о своём странном сне, в двадцать пятый раз вспоминая  каждую деталь.

Ночью тоже  ехали. Аннавель чувствовала себя вполне хорошо и была против очередного привала.

- Я совершенно здорова! – заверяла она. – Я хочу поскорее расправиться с Зелёными горами и снова отправиться в путь, на поиски вашей великой расы.

- Простите, я не ослышался: вы думаете, что будете искать мою расу? Я, конечно, взял вас в экспедицию к Зелёным горам, но это совершенно не значит, что если эта авантюра окажется удачной, я вас возьму в дальнейшее путешествия. Как раз наоборот, я даже не собираюсь вас брать…

- Давайте поговорим об этом позже, - быстро вставила своё слово чародейка, - а то мне как-то не хорошо.

Эльф чертыхнулся про себя, но промолчал. Просто не хотел ввязываться в бессмысленный спор.

 

На закате они подъехали к заставе, которая представляла собой ветхую хибару у дороги и странные деревянные перегородки, заменявшие ворота. Увидев путников, подбежала троица солдат, которые по виду больше походили на разбойников. Один из них вышел вперёд.

- Кто какие? Куда едите? – спросил он развязно.

- Где десятник? – Гелебрин строго посмотрел на солдата.

- Нету его, мы за него, - ухмыльнулся тот, что стоял в стороне.

- А раз нету, - подхватил первый, - значит, вам на наши вопросы отвечать. Кто такие? Откедова?

- Из Дубхе мы, вам должны были прислать, - не теряя чувства достоинства, ответил эльф.

- Может, и должны, только этим десятник управляет, а его щас нету, поэтому без него вы не проедите.

- Как не проедем? – вмешалась Аннавель. – Кто запретит честным гражданам Дубхе пересечь границу?

- А у вас разрешения есть? А коли нету, то и проезда здесь нету. Придётся десятника ждать, господа, - третий развёл руками.

- Мы торопимся, - отозвался Гелебрин, - Где шатается десятник, когда ему нужно службу нести? Я вашего-то начальника знаю. Как расскажу, что на границе творится, он с вас шкуру-т сдерёт.

- Вы, милсдарь, нас начальниками не пугайте. Мы их хоть и боимся, токмо знаем, что вы обратно в такую даль не поедете, - сказал первый в этот раз с проявлением некоторого почтения, потому что понял, что перед ним не лавочник простой, а человек знатный и влиятельный.

- Не поедим, - признал эльф, чувствуя, что ему удалось пустить пыль в глаза солдат. – Так вы скажете что-нибудь по существу? А то я пока только трёп ваш слышал.

- Так это, десятник в деревеньку поехал, купить что-то хотел.

- Где деревня?

- По ту сторону границы, в Цуране. Десятник приедет завтра-послезавтра, не раньше. Ток что как ни крути, а придётся вам здеся его ждать.

- Что ж, вероятно, придётся ждать, Анна, - обратился эльф к чародейке.

- Ах, Герин, я хочу домой, - отозвалась она с нотками усталости в голосе.

- Где мы можем расположиться? – вопросил Гелебрин.

- Да где угодно будет, только вы в сторону далеко не уходите, а то тут всякого встретить можно, а вы с женщиной, - последовал ответ.

Эльф съехал с дороги в сторону, противоположенную месту расположения солдатского жилья. Чародейка последовала за ним.

- Не нравятся мне эти типы, - сказала Аннавель, сев на попону. – Что-то мне подсказывает, что десятник не отличается хорошими манерами, и встреча с ним будет ещё менее приятной, чем с этими…

- Однако нам придётся с ним встретиться, если мы хотим проехать здесь, - Гелебрин лежал и смотрел на звёзды. Без костра было достаточно темно, чтобы эльф снял капюшон без страха, что в нём могут признать нелюдя. Хотя, подумала Аннавель, он на первый взгляд мог легко сойти за человека.

- Придётся, - признала чародейка.

Сначала она дремала, облокотившись о дерево, затем наблюдала за солдатами, сидевшими неподалёку о них у костра, потом пыталась найти знакомые звёзды на небе, но, в конце концов, ей всё это надоело, и чародейка решила лечь спать. Сон приходить не желал, и Анна окончательно взбесилась.

- Гелебрин? – спросила она тихо.

- Что? – отозвался эльф так же тихо.

- Вы не спите?

- Нет. Вам, я смотрю, тоже уснуть не удалось.

- Не удалось, - призналась Аннавель. – Какое-то не хорошее предчувствие не покидает меня с кого момента, как мы оказались здесь, на этой заставе.

- Любопытно, - сказал Гелебрин, промолчав о своём предчувствии, которое не намного отличалось от описанного чародейкой.

- Любопытно для тех, кто изучает подсознание людей, в нашем же случае это о чём-то говорит, я думаю.

- Может быть, и говорит, мне нет до этого никакого дела, потому что даже если случится что-то из ряда вон выходящее, мы не сможем предотвратить это что-то, но если оно случится, мы сможем за себя постоять. От судьбы не уйдёшь, с ней можно только встретится лицом к лицу, и вызвать на поединок.

- Интересная точка зрения, - оценила Анна.

- Что-то необычное, выходящее из рамок повседневного всегда интересовало чародеев.

- Вы знаете это из собственного опыта?

- Не только. Очень много читал, очень много в своё время слышал от старших, и не забыл, потому что это маленькое знание не раз спасало мне жизнь. Чародеи очень опасны, когда стоят по другую сторону баррикады.

- Хм, любопытно.

- Любопытно для тех, кто изучает подсознание эльфов, - улыбнулся Гелебрин. – Шучу.

- Ваши шутки на редкость не актуальны.

- Только потому, что вам не смешно?

- Не только.

- Мои «несмешные» шутки входят в составляющую того немного, что я не утратил от своей эльфийской природы. Люди никогда не понимали наших шуток.

- О, да, ведь вы – Великие, вам нет равных, - всплеснула руками Аннавель.

- Кстати, так думаете вы, а не мы. Сравнивать эльфов, людей, других созданий – всё равно, что сравнивать разные деревья – липу, дуб, ясень, берёзу, сосну. Возможно, у них был один предок, но они стали слишком разными, чтобы, к примеру, прочность дуба сравнить с запахом сосны.

- Одно я отметила точно: вас, Гелебрин, не переспоришь. Вы горды и упрямы, и последнее слово всегда должно остаться за вами.

- Возможно, это и так, я становлюсь похожим на эльфа, потому что раньше засовывал свою гордость подальше и самыми паскудными способами добывал себе хлеб. Точно так же, как вы становитесь чародейкой, забывая о том, что не так уж давно слушались вожака табора и зачастую не могли говорить за себя.

Чародейка промолчала. Ей нечего было сказать, потому что всё так и было, потому что эльф был прав. Она закусила губу, чтобы не расплакаться. Аннавель не любила плакать, презирала это женское качество, но порой нервы сдавали.

- Простите, я наговорил глупостей, чёртово последнее слово, - Гелебрин посмотрел на Анну и по выражению её глаз понял свой промах. Именно по выражению глаз, потому что всё остальное выглядело совершенно бесчувственным.

- Нет, каждое ваше слово было правдой, но эта правда… колет глаза.

- Простите, - повторил эльф.

- Ничего. Что-то спать захотелось. Воспользуюсь случаем, пока это возможно.

- Доброй ночи.

- Доброй ночи.

Аннавель проснулась от ржания лошадей. Она вскочила на ноги и сразу поняла, что приехал десятник. Гелебрина рядом не было. Чародейка подумала, что он решил узнать обстановку, и направилась в сторону солдатского жилья. На полпути она увидела эльфа. Лицо его, как всегда, было сокрыто плащом, но Анна почему-то решила, что Гелебрин напряжён.

- Приехал десятник, - сообщил он, когда подошёл к Аннавель. - Они знают о беспорядках в столице и никого не выпускают за пределы границы. Десятник сказал, что только король может дать разрешение на выезд.

- И что мы будем делать? Возвращаться не имеет смысла, значит, нужно идти на восток, в леса, там мы пересечём границу и подойдём к Зелёным горам.

- Тогда мы потратим много времени в лесах, да ещё и потеряемся, - ответил эльф, направляясь в сторону, где паслись лошади.

- Но ведь вы говорили, что всегда держитесь вне дорог, - вспомнила Анна.

- Послушайте, Аннавель, я говорил, что путешествую, заметьте «путешествую», а не «путешествуем», вне дорог. Если я заблужусь, то смогу пройти несколько дней без устали, чтобы найти тропу, дорогу или ещё что-нибудь в этом роде; многие из лесных зверей даже не заметят моего присутствия в лесу, а если и заметят, нет ничего страшного, у меня есть меч и лук. Если же я пойду с вами, вы перепугайте своими шуршаниями не только зверей, но и, возможно, разбойников, которых в Цуране попросту нет, вы не сможете долго бодрствовать, вас придётся чуть ли не тащить, только потому, что вы женщина, слишком слабая для таких условий.

- Можно было и не кричать, я нормальную речь тоже понимаю, - сдержанно заметила чародейка. – Что вы предлагаете?

- Предлагаю идти на пролом. Кони запросто перескачут эту «преграду», они сноровистее лошадей солдат и смогут, некоторое время, продержаться на случай погони. Если наирцы не отстанут, проберёмся к лесу, кода они не пойдут. Отсидимся и двинемся дальше.

- А если не получится?

- Оставим несколько трупов. Хотя это слишком рискованно для нашего инкогнито.

Аннавель молча развернулась на каблуках и пошли собирать вещи.

Дальше

©Elentari.

Назад>>>

На главную>>>